Кaк минимум oдин круг aдa экс-сoлисткe группы "Блeстящиe" Ксeнии Нoвикoвoй прoйти дoвeлoсь — кoгдa бывший муж тaйкoм вывез за границу их общих детей. Почти год разлуки и полной неизвестности. Ей до сих пор 
 тяжело вспоминать 
 о тех днях.

"Детей заберу, а тебя в психушку сдам"

В какой-то момент я поняла, что мы с Андреем, несмотря на все попытки, не сможем быть вместе. Мне бы хотелось, чтобы развод прошел максимально безболезненно для детей. Но я понимала, что вряд ли получится просто собрать чемоданы и уйти.

Бывший муж, находясь в не совсем адекватном состоянии, постоянно угрожал: "Заберу детей, а тебя в психушку сдам". Я понимала, что это речь не совсем нормального человека, но боялась именно такого исхода.

• Как раз на слуху были истории с Ольгой Слуцкер и   Кристиной Орбакайте, у которых мужья отобрали детей. И я, будучи гиперэмоциональной после рождения второго ребенка, плакала навзрыд возле телевизора.  

Решила действовать через адвоката. Обратилась к Марии Тимофеевской, с которой нас когда-то познакомили общие друзья. Мы подали иск об определении места жительства детей — Мирона и Богдана. Андрей подписал все бумаги, согласился на то, что дети будут жить со мной, а он будет видеться с ними в выходные. Потом я поняла, что у него были совсем другие планы.  

"Он хотел меня унизить"  

Тайком от меня Андрей сделал детям загранпаспорта. И, взяв однажды мальчиков на положенный ему по суду выходной, назад уже не вернул — тайком вывез в Лондон. Передо мной словно выросла каменная стена, которую я никак не могла пробить. У Андрея британское гражданство, у детей — российско-британское, и в ответ на все мои жалобы из Лондона приходили отписки. Бывший муж названивал: "Ты должна стоять на пороге на коленях и умолять, чтобы мы приняли тебя обратно". Мне кажется, он хотел не просто лишить меня возможности видеть детей, а унизить.  

• Для себя я твердо решила не возвращаться — боялась, что тогда моя жизнь будет под угрозой.

Шестое чувство подсказывало, что нельзя играть по его правилам, как и пытаться лезть через забор в его дом и кричать: "Верни детей!". Понимала, что если буду так себя вести, то никогда их не увижу и что у меня будет только один шанс и другого не представится. Поэтому я просто решила выждать. Но, конечно, даже не представляла, сколько на это потребуется времени.  

"Сыновья никогда мне не снились"

Первые месяцы я жила в какой-то беспросветности. Меня тогда очень сильно Мария Тимофеевская поддержала, с которой мы впоследствии сдружились и организовали фонд "Наш смысл жизни", помогающий женщинам, попавшим в беду. И, конечно, спасибо родителям и младшему брату, которые помогали держаться в моменты отчаяния и заставляли поверить в свои силы. Они сделали все, чтобы у меня даже мысли не возникало о таблетках или о чем-то подобном.

Я убрала все фотографии детей, потому что каждый раз, когда на них смотрела, начинала рыдать. Удивительно, но за все время, что мы были в разлуке, они ни разу не приснились, хотя я очень об этом просила. А спустя полгода, помню, вдруг резко достала коробки с фотографиями, расставила их и поняла, что все страшное позади. Я перестала жить в скорби.  

Однажды я уговорила Андрея, чтобы он разрешил повидаться с детьми. Очень боялась, что они меня не узнают. С Мироном-то, старшим, я разговаривала по телефону, а Богдан тогда был совсем маленький. Но когда бывший муж привел их в отель, они сразу повисли на мне. Мы гуляли по Лондону: Богдан на руке, другой вела Мирона. Я вцепилась в них и боялась отпустить все три часа, что мы были вместе.  

"Мои сумки перерывались"

Вернувшись в Москву, мы с Машей стали перебирать все варианты, как поступить. И вот представился такой случай. Спустя два месяца после моей поездки в Лондон дети с папой поехали на море в Испанию, где мы все были туристами и равными в правах. Я узнала об этом, когда Андрей позвонил и потребовал приехать, — оказалось, что мальчики заболели и он в этой ситуации просто растерялся. Я бросилась в аэропорт — в Барселону, а оттуда в Кульеру. Мой папа опасался, что со мной может что-то случиться, поэтому наделал кучу ксерокопий моего паспорта, рассовал их по разным карманам и взял с меня клятву, что я буду всегда носить их с собой.

• Неделю жила с бывшим мужем под одной крышей. Я видела, как перерывались мои сумки, — видимо, он ожидал от меня подвоха. Испытывала отвратительное чувство, но понимала, что это мой тот самый единственный шанс.  

А Маша в это время консультировалась с юристами из консульства, которые сказали, что шанс есть, переводила все судебные документы на испанский язык. Я, конечно, волновалась, что мы можем не успеть.

"Все изменилось в течение пяти 
 минут"

Когда Маша приехала с документами, Андрей отказался ее пустить. Тогда она вызвала полицию. Нас забрали для прояснения ситуации. Но Андрея отпустили первым. Когда я об этом узнала, мне показалось, что небо рухнуло на меня и я больше ничего не смогу сделать. Но пока он с детьми ехал в аэропорт, произошло чудо. Полицейский поинтересовался моей профессией, и я рассказала ему, что являюсь известной в России певицей. Он зашел в Google, ввел мое имя, а там — ссылки на телепередачи, мои интервью.

• Я своими глазами увидела, какое значение на Западе имеет общественный резонанс — за пять минут все изменилось.

Из полиции позвонили судье, который тут же наложил запрет на выезд Андрея с детьми за пределы страны. Само заседание о передаче мне мальчиков длилось около пяти часов. Андрея обязали вернуть детей. Я прикладывала все силы, чтобы не разрыдаться.  

Когда на следующее утро мы улетали домой, нас несколько часов продержали в аэропорту: у меня с собой были только старые паспорта детей, которые их отец аннулировал. Пограничники звонили в суд, выясняли все обстоятельства. Даже вылет задержали. Но в итоге нам дали разрешение на пересечение границы.

"До сих пор, 
 выходя на улицу, испытываю 
 чувство страха"

Я находилась в такой прострации, что даже забыла девочкам из "Блестящих" сказать, что вернула детей. Уже на следующий день после моего возвращения в Москву мы должны были ехать в другой город на концерт. И когда они приехали за мной, я постоянно повторяла: "Дети, дети…". Они спросили: "Ксюша, какие дети?". А я не могла рассказать, потому что еще находилась в шоковом состоянии после всего пережитого.  

Мы с детьми ходили к психологу, потому что они были не такие, какими я их привыкла видеть: тихие, боялись шуметь… Но потом оттаяли, стали улыбаться и начали снова ходить по потолку. Хотя мне кажется, они до сих пор помнят тот двухдневный кошмар. Папа с ними сейчас не общается. Однажды позвонил рано утром в день рождения Мирона. Мне показалось, был нетрезв. Ребенок спал, я не стала его будить, попросила перезвонить. Но с тех пор звонков не было.  

• Сегодня я чувствую себя счастливой и умиротворенной. Дети рядом, мой муж Алексей их очень любит. Но все равно, выходя на улицу, я иногда испытываю чувство страха…