Нa нaшиx глaзax Eлизaвeтa Aрзaмaсoвa прeврaтилaсь из юнoй «пaпинoй дoчки» в сeрьeзную aктрису. Сегодня она шагает еще дальше: сама инициирует создание спектаклей, в которых и развлекает зрителя, и исследует собственный внутренний мир.

Создание спектаклей — как это началось?


Наверное, с того, что я стала давать интервью письменно. Предлагать журналистам присылать мне вопросы на почту и отвечать в приятной для себя обстановке и в своем комфортном режиме. Кроме того, мне показалось, что, оставшись наедине с собой, я становлюсь более открыта в интервью.   

Мой первый авторский спектакль получился из так называемых «заметок на полях». У меня дома много листочков, блокнотиков с записями   — отдельные мысли, впечатления, переживания, — вот это все и стало основой моноспектакля, жанр которого я определила как разговор, назвала его «ЧП» («Через постель»). Если по-простому, то это история о том, как актриса просыпается среди ночи и обнаруживает себя на сцене, в постели. В зале зрители, а у нее нет ни текста пьесы, ни парт­неров… Для меня это попытка поговорить со   зрителем по душам, сломать «четвертую стену», поделиться важными для меня переживаниями и мыслями.   

Я играю этот спектакль в музее-театре «Булгаковский дом» уже полгода. Для меня это проверка на прочность. Мне важно было понять, насколько я могу быть интересна зрителю со   своим авторским материалом, со своей подачей, без участия режиссеров и продюсеров. В спектакле всегда есть приглашенный гость, но зал никогда не знает, кто это будет. Я приглашаю артистов, которых любят и знают зрители, или тех, с кем я хотела бы зрителей познакомить. Гостями спектакля уже были Родион Газманов, Петр Налич, Митя Хрусталев, Борис Грачевский, солисты оперы, артисты из театра мимов. Это же мой сон, а во сне может случиться все что угодно. Но главное, что и сам зритель тоже принимает непосредственное участие в спектакле. Под публикациями о «ЧП» я ставлю хештег #ЧП_СпектакльВкоторомИграетЗритель.   

Театральные роли — как этапы жизни и взросления. Ты   сначала репетируешь, потом несколько лет играешь роль. Потом она уходит из твоей жизни, а ты примеряешь новые маски и снова долго их носишь. Театральные персонажи всегда оставались для меня подарками и сюрпризами. Сейчас у меня вообще такой период: желание самостоятельных шагов. Хочу осмелеть, написать и поставить третью историю на сцене. Мне стал интересен этот цикл, от первого слова на бумаге до поклона в конце спектакля со сцены.  

Не секрет, что вашими профессиональными делами занимается мама, она ваш директор. Часто ли у вас совпадают взгляды на предлагаемый материал, роли, сценарии? Бывает, что вы спорите и даже ссоритесь?


Бывает, и ссоримся, но не потому, что она мой директор, а потому что близкие люди могут время от времени не сходиться во мнениях. Это нормальный конфликт поколений. Взгляды у нас вообще на что-то редко совпадают, мы очень разные люди. Но именно за эту разность я маме и благодарна. За то, что она очень понимает, как это важно — быть собой. А что касается ее помощи мне в работе — никто лучше близкого человека не защитит твои интересы, никто более ответственно не сделает для тебя всю административную работу. Поэтому я всегда понимаю, почему так удобно бывает актерам работать с мамой, сестрой, братом или второй половиной.

Как известно, вы не получали актерского образования. Как считаете, есть ли в нем необходимость? Насколько оно обязательно для будущего артиста или это занятие от Бога?


Всему надо учиться, просто иногда способы обучения могут быть разными. Как раз в том числе и об этом я размышляю в спектакле «ЧП». Скажу только, что профессию «продюсер» я выбрала сознательно и училась в институте (Гуманитарный институт телевидения и радиовещания им.   М. А. Литовчина) с большим интересом и энтузиазмом. Я с детства на съемочной площадке и в театре, и абсолютно логично, что однажды мне захотелось делать свои проекты. Если бы не учеба, я бы стала искать продюсера, директора, носилась бы со своими идеями, предлагала бы их кому-то. А у меня все работает «по-солдатски»: придумала, написала, сделала — ждем зрителя, чтобы получить оценку, имеет ли проект право на существование, будут ли его смотреть, смогут ли полюбить.Есть ли у вас мечты о ролях?


Никогда не мечтаю о ролях. Кого посчастливится играть, тому и рада буду. Мне вообще кажется, что мечты иногда разрушают. Лучше не мечтать, лучше планировать. От несбыточности многие люди расстраиваются. Когда мечтаешь о чем-то, хорошо бы реально оценивать свои силы и возможности. Я по сути мечтатель, конечно, но мечтаю об абстрактном. И очень люблю тот отрезок времени, который называется «сегодня».





Каким вы представляете себе будущее? Есть ли у вас мечты о ролях?


Никогда не мечтаю о ролях. Кого посчастливится играть, тому и рада буду. Мне вообще кажется, что мечты иногда разрушают. Лучше не мечтать, лучше планировать. От несбыточности многие люди расстраиваются. Когда мечтаешь о чем-то, хорошо бы реально оценивать свои силы и возможности. Я по сути мечтатель, конечно, но мечтаю об абстрактном. И очень люблю тот отрезок времени, который называется «сегодня».  

Занято ли сегодня ваше сердце? Какие качества цените в мужчине?


Давно и прочно занято. В мужчине для меня самое важное качество — великодушие.

Сложно ли вас удивить?


Очень даже легко! Я человек впечатлительный. Эмоции не зажимаю. Удивлением и радостью очень дорожу и отживаю их на полную катушку. Вот удивления со   знаком минус расстраивают, конечно. Никому не нравится делать неприятные открытия, но они тоже нужны, тренируют и закаляют характер.

А как в вас сочетаются романтизм и рациональность?


Я романтичная — в силу пола и возраста, но стержень у меня очень жесткий. В работе я принципиальна и скорее веду себя как такой «мужичок», нежели девочка-девочка. Это несов­падение внешней фактуры и железного характера иногда вводит людей в заблуждение, но в работе чаще помогает.

Сохранилось ли ваше увлечение мотоспортом?


По городу я не езжу. Но бываю на одной из трасс, сделанных для чемпионата мира по мотокроссу, в Краснодарском крае. Там замечательные тренеры помогают мне осваивать это непростое дело. Мне нравятся рычание мотора, экипировка, контроль над собой и, конечно, сами «машины».

Обычно актеры легко перевоплощаются, но есть ли у вас внутренние табу? Что вы не готовы делать на сцене или в кадре?


Здесь сложно обобщать. Мое «не готова» зависит от конкретного материала, темы, нюансов. А еще от возраста и жизненных обстоятельств. Вот сейчас «не готова», а через некоторое время это табу может превратиться в жизненную необходимость высказаться. Так что конкретизировать не могу, но и зарекаться не стану. Могу лишь сказать, что сегодня я не готова показывать то, чего не смогу показать своим детям или родителям. Скорее так.

Текст: Оксана Менейлюк